Первое впечатление, которое возникает на КПП "Каландия" на границе между Израилем и Палестинской автономией, который расположен к северу от Иерусалима:
Братья двоюродные, ну много вас. Ну очень много.
КПП, куда мы приехали в рамках пресс-тура, организованного GPO для израильских и иностранных журналистов, работал в режиме проходной завода-гиганта. Сначал он вытягивал ручейки людей из палестинских кварталов. Затем у ворот, - а там было очень много ворот, трудно было даже сосчитать, сколько именно, - эти ручейки сливались в мощный людской поток. Этот поток как-то очень споро втягивался в глубины комплекса, чтобы через некоторое время появиться уже с израильской стороны, где людей поджидали автобусы, десятки автобусов.
Ну да, если сложить все предприятия ближайшей к границе промзоны Атарот на севере Иерусалима, то как раз и получится завод-гигант. 40 тысяч палестинцев в неделю. А всего через 13 израильских КПП - 100 тысяч человек в день. И большая часть с работы и на работу.
Сходство с проходной усиливалось тем, что такой поток людей здесь не круглые сутки. Где-то к 8 утра на КПП становится малолюдно, и смотреть особо нечего. Но наша группа прибыла сюда в 5:30 утра, когда, по словам организаторов поездки, тут "самая движуха". Слово очень точное, только надо было не столько смотреть, сколько слушать. По кольцу с израильской стороны от КПП двигался поток машин - плотный, как утром на въезде в Тель-Авив. В него пытался влиться другой поток - с палестинской территории. И если одной из машин это удавалось, другие ехали за ней гуськом, не давая втиснуться тем, кто на кольце. Движение останавливалось. И тогда с непривычки казалось, что негодующе давят на сигнал абсолютно все. Такой какофонии в Тель-Авиве не услышишь.
Но это тоже Израиль. Не глянцевый, а настоящий. И его надо знать.
Второе впечатление. Да простится мне такое "антропологическое наблюдение", но если это подметить можно только здесь, то почему бы не написать об этом? Идущие через КПП, далеко не все были похожи на палестинских арабов, - как мы их себе представляем и рисуем. Тот традиционный фольклорный тип араба, к которому мы привыкли – усы, легкая небритость, строгость в облике, скорбь в глазах, - этот типаж здесь был уже не в абсолютном большинстве. Зато попадались молодые люди вполне хипстерской внешности, которых, скорее, можно было ожидать встретить в Тель-Авиве, чем здесь.
О чем это говорит? Ни о чем, просто намек на то, что палестинское общество там, через стенку от нас, меняется, а мы эти изменения не отслеживаем. И когда вдруг видишь одновременно много палестинских арабов в одном месте, это наше незнание очень чувствуется.
Поток людей на КПП "Каландия", впрочем, не был однороден. Если посмотреть, на карте, то сюда стекается народ и с окраин Рамаллы (по отзывам - "передовой", "прозападной") и с лагеря беженцев "Каландия", где творится вообще непонятно что.
Третье впечатление касается самого КПП. Он тоже не похож на то, как многие из нас его представляли.
Где те времена (многие называют их "благословенными"), когда, по рассказам ветеранов, даже на границе с сектором Газы КПП представляли собой два столбика да веревку, к которой была привязана коза?
Современный КПП, такой, как, к примеру, "Эрез" на севере Газы или "Джаламе" в Дженине - это много железа, много запертых металлических ворот, колючая проволока, склады, отстойники для досмотра грузовиков, армейские джипы, больше похожие на броневики - настоящий завод по проверке входящих и выходящих. А главное здание, так похожее на терминал международного аэропорта, что невольно начинаешь искать глазами магазин "Дьюти-фри".
Почему бы и нет? Палестинского государства еще нет, но вся приграничная инфраструктура уже создана. Так почему бы, раз уж мы создаем полноценную инфраструктуру, не озаботиться тем, чтобы организовать здесь нормальную приграничную торговлю?
Главный терминал КПП "Каландия" внешне выглядел не столь эффектно. Про "Дьюти фри" как-то не вспомнилось, а вся приграничная торговля представлена была пожилым арабом, который торговал горячими калачами со своей тележки, и к нему всегда была очередь.
Но журналистов не случайно пригласили именно сюда. Дело в том, сейчас КПП "Каландия" - самый современный из пограничных переходов. В феврале нынешнего года он был расширен, а число пропускных маршрутов - резко увеличено. И да, здесь действительно использованы кое-какие технологии, - из тех, что применяются в аэропортах, включая биометрические паспорта. После этого время прохождения проверки сократилось с 40 минут до, примерно, 5 минут. Об этом нам рассказал представитель майор Элиша Ханукаев. Он был представлен к нам от ЦАХАЛа. Помимо ЦАХАЛа на обслуживании КПП задействованы еще и МАГАВ (пограничная полиция), полиция Иерусалимского округа и, в порядке аутсорсинга, - частная охранная компания.
А затем мы прошли через КПП с палестинской стороны на израильскую, фотографируя процесс прохождения палестинцами контроля со всех ракурсов, потому что место действительно уникальное. Сопровождающие военные нас особо не ограничивали. Единственная просьба была - не вступать в разговоры с палестинцами, не брать у них интервью. Но те и сами не горели желанием с нами общаться. Иногда приходилось ловить недовольные и даже насмешливые взгляды...
В чем-то я этих людей понимал. Дело в том, что несколько лет назад мне самому довелось пройти такую проверку. Дело было на КПП "Джаламе" в Дженине, куда я въехал в составе делегации, но, в силу некоторых причин, возвращаться мне пришлось одному. И поскольку на КПП никто не знал, что я буду один, проверку пришлось проходить полностью наравне с палестинцами, которых там набралось три или четыре семьи.
Это был воистину бесценный опыт. В принципе, никакого экстрима. Проверка заняла не 5 минут, но и не 40 минут, а где-то 15 минут. Правда, дело было не в час пик. Чем-то это действительно напоминало проверку в аэропорту, только многократно умноженную. Я насчитал четыре двери, в которые надо было звонить и ждать, чтобы они открылись. Затем, у девушек из охранной компании (и там аутсорсинг), которые из-за застекленных окошек контролировали этот процесс, возникли какие-то сомнения по поводу моего израильского удостоверения личности. После нескольких звонков, сомнения отпали, но мне все-таки пришлось ставить вещи на транспортер для просвечивания.
Транспортер был устроен непривычно, я не мог разобраться, куда бежать и куда что класть, и суетился. Девушка что-то говорила мне через микрофон. Слышимость была плохая, мне казалось, что на меня кричат. На самом деле эта девушка, как и ее коллеги, - они не были ни вежливыми, ни хамоватыми, просто я задерживал процесс. Палестинцы, которых я тоже задерживал, внимательно наблюдали за всем этим. И, хотя они видели прекрасно, что я израильтянин, в их взглядах не было ни злорадства, ни раздражения или торжества, одно только сочувствие, как к новичку. Потом они начали помогать мне советами... Но как-то так получилось, что проверку я все равно прошел быстрее, чем они.
Так было в Дженине. И, наверное, в тот момент мне бы не понравилось, если бы меня кто-то фотографировал. В Каландии все было по-другому, но многим палестинцам без спросу направленные на них объективы тоже не нравились. Пусть простят, но снимать это было нужно. Потому что это не стыдно теперь показать всему миру.