Братья, я пью звезды!

Если рассматривать Окситанию со стороны моря, то красотой она сильно уступает Провансу. Здесь нет знаменитых каланков, проще говоря, шхер с водой прозрачной, но холодной. Нет, соответственно, и скал, нависающих над каланками, здесь даже с южными пиниями не очень срослось, да и цикад - визитной карточки французского Юга - еще надо поискать. Но чего здесь в избытке, так это пологих склонов и далеких, тающих в утреннем тумане гор и виноградников. Причем последним удивительным образом удалось почти без потерь пережить винную чуму XIX века, филлоксеру. И дело не только и не столько в трудолюбии местных виноделов, сколько в том, что со всех сторон Окситанию обдувают ветры - мистрали, трамонтаны, сирокко и атлантические отаны. Все они дуют в разных направлениях и часто одновременно. Ветры высушивают почву, не давая шанса ни бактериям, ни вредным насекомым расплодиться. Тем удивительнее, что на этой земле почти не осталось автохтонных лоз, зато замечательно прижились лозы испанские, вроде кариньяна и мурведра и, в буквальном смысле, захватили все окрестные терруары.

Fitou - вино королей

Вот взять хотя бы Fitou, первый "экспортный" продукт древних римлян, настолько популярный в Империи, что в какой-то момент был законодательно запрещен в Риме как главный конкурент апеннинских вин. Сейчас Fitou на 85% состоит из кариньяна и гренаша, а значит, на те самые огромные проценты - не то вино, на которое наложил вето сам император Домициан (а Пробус, спустя 150 лет, его снял), но приблизительно то, что подавали к столу Людовика XIV, Короля-Солнце, после того, как в конце XVII века построили самую главную водную артерию Франции, Южный канал, Canal du Midi, сильно облегчившую поставки вин и прочих продуктов из дальних средиземноморских провинций в Париж.

Интендант Лангедока, барон Симон-Шарль-Себастьен де Балэнвильер, в докладной записке Людовику XVI настойчиво рекомендовал Его Величеству, предпочитавшему остальным винам "тихое" шампанское, употреблять исключительно вина Фиту, чья "слава давно уже перешагнула не только границы провинции, но и французского королевства". Неудивительно, что годы спустя взошедший на трон Второй Империи Наполеон III особым указом повелел избавиться в регионе от всех других сельскохозяйственных культур, кроме винограда.

Но это было, разумеется, много позже. А до этого виноградникам Окситании пришлось пережить головокружительные взлеты и не менее головокружительные падения, и, если вам интересно, куда делись местные сорта винограда, то все, на самом деле, довольно просто.

После того, как греков выдавили из региона римляне, римлян - германские племена визиготов (вестготов), прочим напиткам предпочитавшие пиво и все его производные, а визиготов - не менее германские племена франков, эволюционировавшие в итоге в тех, кого мы сегодня называем французами - регион пережил второй расцвет виноделия. Просто потому, что Карлу I, Шарлеманю, великому императору Франкской Империи, расширившему ее аж до Дуная, пришлись по вкусу местные вина. Он ценил их настолько высоко, что во всех его военных походах Императора сопровождали обозы с окситанским вином. И так любил, что даже сохранил римское название области - Фиторум, что значит "предел". На самом деле, Фиту и есть предел еще со времен римлян - точка на карте, по сей день разделяющая Испанию и Францию.

Фиту: яркий характер и строгие правила

Вина Фиту - часть коммуны Корбьер, где тоже, разумеется, растет виноград. Но, как известно, терруары - вещь сложная. Шаг вправо, шаг влево, и вкус вина будет разным. Чем больше слюды и песчаника - тем мягче вкус, больше базальтовых выносов и глинистого известняка - ярче и маскулинней напиток.

Fitou - вино яркое и серьезное, к которому применяются строгие правила производства. Во-первых, оно должно выдерживаться в дубовых бочках не менее девяти месяцев. Здешние виноделы даже шутят, что их вино - ребенок, который ждет своего появления на свет, чтобы быть здоровым и нести радость. Во-вторых, крепость вина должна быть не менее 13%. И с этим как раз проблем нет. Долгое пребывание в бочке дает уместные 14–14,5%, подразумевающие, что это не легкомысленный напиток, и употреблять его "соло" не рекомендуется.

Элегантно-фруктовый "Корбьер"

С Corbières все намного проще: никаких ограничений по крепости, полгода выдержки, и на выходе - легкое, ненавязчивое вино, в котором, по желанию винодела, и гренаш, и мурведр, и сира, и кариньян в тех пропорциях, которые приятны конечному потребителю, то есть нам с вами. Но, так как Фиту часть Корбьера - вкус у вин в чем-то схож: тона свежеиспеченного хлеба и свежесваренного кофе есть у обоих напитков, но у Фиту с возрастом начинают преобладать ноты кожи и миндаля, тогда как Корбьер остается элегантно-фруктовым.

Так куда же делись автохтонные сорта, спросите вы, если все это время мы рассказывали лишь о расцвете виноделия? А вот это совсем другая, трагическая история.

Крестовые походы против альбигойцев и Черный принц

Дело в том, что весь теперешний департамент Од - земли катаров. Нет, никакого отношения у нефтяному государству на Ближнем Востоке это не имеет. Катары, или альбигойцы (от названия города Альби) - это такие протогугеноты, считавшие, что бедность - не порок, а большое достоинство, что жизнь - это короткий мост, соединяющий тебя с вечностью и Богом, и искренне полагавшие, что католики, приумножающие свои богатства и не чурающиеся выставлять их напоказ, обречены на Геенну Огненную.

Адептам преобладающей религии, католицизма, такой подход к христианству конечно, не нравился, а потому катары были объявлены еретиками, и Папа Римский Инокентий III даже организовал против альбигойцев Крестовый поход.

Да, богобоязненные рыцари ходили рубиться не только в Святую Землю, но и с удовольствием истребляли своих же соотечественников и опустошали принадлежащие им земли. Так, некий крестоносец Анри де Боже, по словам хрониста Ланглуа, "в течение трех месяцев сжигал пшеницу, выкорчевывал лозы, разрушал дома и дороги, превращая одну из красивейших земель Франции в пустыню".

Но то, что начали католики, окончательно довершили англичане во времена Столетней войны. Опасаясь конкуренции с аквитанскими - в те далекие времена, считай, английскими - винами, Эдуард III, известный под именем Черный принц, приказал уничтожить все лозы в Окситании. Вот, собственно, история падения виноградарства и причина почти тотального отсутствия автохтонных сортов винограда в этом регионе.

Все поменялось после подписания Генрихом IV Нантского Эдикта о терпимости. Генрих сам был гугенотом, решившим, что "Париж стоит мессы", и ставшим католиком. Но кровь, как известно, не водица. Поэтому протестанты из южных земель были уравнены в правах с католиками, и на некоторое время после череды религиозных войн, триггером к которым послужила печально известная Варфоломеевская ночь, по всей стране установился мир, а монахи вернулись к своему привычному занятию - отпущению грехов и производству вина.

История игристых вин: где и когда появилось шампанское

Кстати, незадолго до этого шаткого перемирия и родилось на свет шипучее вино. Но не благодаря, как многие полагают, монаху Дону Периньону. "Шампанское" появилось за два века до этого в бенедиктинском монастыре в том самом лангедокском департаменте Од, в Лиму. На самом деле, историю игристых вин можно вести, начиная с 1544 года, к которому относится первое упоминание о "шипучке", когда к столу графа Жана де Жуайеза, сеньора Арка, монахи поставили несколько "фляжек радостного напитка".

И именно монахи из монастыря Сен-Илэр в Лиму первыми заметили, что некоторые белые вина неожиданно становятся шипучими, и решили поставить производство этого странного напитка на поток, назвав его Blanquette de Limoux.

Документально подтверждено, что брат Дон Периньон из шампанского монастыря Сен-Пьер-д’Отвильер ходил паломником в Лиму к мощам Святого Сатурнина, задержался у своих братьев-бенедиктинцев почти на полгода, а вернувшись на Север, "неожиданно придумал" метод производства игристого вина.

Тут нужно сказать, что ему на руку сыграло время - к тому моменту в Англии научились выдувать бутылки из стекла и стали экспортировать их во Францию, где до этого вино к столам, даже королевским, поставлялось в бочках и бочонках, различавшихся лишь размером. Самые маленькие, фляжки, были объемом с литр - такую носил на поясе монах Тук, бродивший по лесам Шервуда со знаменитым, но полностью вымышленным Робином Гудом. В такие литровые фляжки разливали и шипучку из Лиму, первое "шампанское" в мире.

Дон Периньон просто усовершенствовал окситанскую технологию, начав разливать вино сразу в бутылки, что, кстати, было довольно опасно - стекло иногда взрывалось, калеча монастырских "мастеров над погребами". Бочки в Лиму тоже взрывались, но это было не так опасно, поэтому первая в мире технология производства игристых вин в Окситании сохранилась со времен Ренессанса и носит название "анцестральной", или "деревенской" - шипучка проходит первую ферментацию в бочках, и лишь затем разливается в бутылки.

И, надо сказать, "Бланкет де Лиму" ничуть не хуже, а зачастую даже лучше самых знаменитых и дорогих шампанских вин. И уж точно на два века старше. Простите, если разочаровали, и вы именно в этот момент поперхнулись глотком Ruinart или Veuve Clicquot. Но, если хотите воскликнуть в кругу друзей знаменитую фразу, приписываемую Дону Периньону: "Смотрите, братья, я пью звезды!" - то уместнее это будет сделать с бокалом окситанского Blanquette de Limoux, чем с банальным шампанским.

Юлия Нейо