В Иерусалиме незначительное бытовое происшествие с участием одного из израильских гидов переросло в конфликт с вполне очевидной националистической подоплекой.

Накануне Пурима вел по Иерусалиму своих туристов гид, настоящее имя которого по понятным причинам мы называть не будем (при этом оно известно не только редакции, но и коллегам этого израильтянина). Для удобства в дальнейшем повествовании назовем его Алексом.

Обычный маршрут, позволяющий иностранцам увидеть святой город во всем его многообразии, обычно пролегает и мимо древнеримской улицы Кардо. Именно туда по узкой улочке, ведущей с рынка, направились Алекс и его туристы.

Неожиданно пола куртки Алекса зацепилась за столик, на котором были разложены кипы. Хлипкая конструкция и товар упали на землю. Алекс, мысленно чертыхнувшись и одновременно порадовавшись, что здесь не были разложены бьющиеся сувениры, поставил столик на место и стал поднимать товар. Времени особо не было — ждали туристы, надо было продолжать маршрут. Поэтому, когда на земле осталась примерно половина ермолок, гид решил, что торговец уже сам справится и разложит товар.

Повернулся и собрался идти, но не тут-то было. Продавец кип принялся орать, оскорбляя Алекса и требуя поднять весь товар. Гид, раздосадованный неожиданной задержкой, довольно резко ответил, мол, не надо было ставить столик на пути, и вообще — нет у меня времени, сам справишься.

Тут торговец, что-то крича то на иврите, то на арабском, толкнул Алекса, а гид инстинктивно отмахнулся от него.

Дальнейшее напоминало страшный сон. Со всех сторон на Алекса набросились молодые и крепкие соплеменники продавца, напали со спины, повалили его наземь и принялись бить руками и пинать ногами. Кто-то из этих милых людей по ходу снял с руки экскурсовода довольно дорогие часы: избиение избиением, а прихабарить что-то — дело святое.

Алекс успел заметить, что его туристы, не желая влипнуть в неприятную историю, не стали дожидаться попавшего в беду гида, а сначала скрылись в магазине, в котором продаются картины, и впоследствии словно испарились. В дальнейшем они так и не появились. В итоге та часть экскурсии, которая уже состоялась, осталась неоплаченной.

Но о материальном аспекте проблемы Алекс в этот момент не думал.

- Я пытался подняться, но мне не давали, — рассказывает он. — Я начал отбиваться от них ногами. Но нападающие, особенно один в белой кофте, не унимались, и старались бить посильнее по лицу. Справиться с шестерыми мне было не под силу, хотя в ЦАХАЛе я был не из робкого десятка и в иной ситуации смог бы дать бой…

Другие торговцы подначивали эту шестерку, а прохожие просто наблюдали за сценой жестокого избиения. Больше всего Алекса возмутило, что продавец из расположенного рядом еврейского магазина даже не подумал в этот момент вызвать полицию, а безучастно смотрел, как мутузят экскурсовода, не раз заглядывавшего к нему с туристами.

- Помощь пришла от ивритоязычного коллеги, с которым я не знаком, — продолжает Алекс. — Он сумел остановить озверевших помощников истеричного торговца. Спасибо ему. Молодняк сразу сбежал. И я начал вызывать полицию. Сразу же ко мне подскочили другие продавцы, крича, мол, ты сам виноват, но мы добрые, предлагаем тебе сульху — примирение. Я, утирая кровь с разбитого лица, хотел только правосудия и о сульхе разговаривать не желал.

И вот прибыл наряд полиции. Стоило стражам порядка появиться, как продавец кип заявил, что Алекс его атаковал. Поскольку свидетелями были соплеменники и друзья этого торговца, они наперебой стали рассказывать, какой этот еврей агрессор.

- Таким образом я превратился из избитого гида чуть ли не в террориста. Не долго думая, полицейские повели меня в участок, прихватив туда же и "пострадавшего". При этом отобрали у меня телефон, предупредив, что дадут сделать только один звонок, но не сразу.

В участке началась бумажно-компьютерная волокита. В ожидании следователя Алекс попросил пить — отказали. Телефон на короткое время вернули, сказав, что он может позвонить адвокату. А что делать, если адвоката у человека нет и вообще в криминальную историю он попал впервые в жизни? Алекс растерялся.

Тем временем торговец рассказывал полицейским, что он почечник, что проходит диализ, а этот вот - показывая пальцем на гида, - ни с того, ни с сего напал и разбросал по земле товар.

Кто-то из полицейских предупредил Алекса, что на него будет открыто дело, и это сулит ему большие неприятности, может быть вплоть до ходатайства о лишении лицензии. Только этого "счастья" гиду не хватало. Поэтому, когда прозвучало предложение разойтись с миром, он, уже поостыв, решил не проявлять принципиальность: сульха — так сульха.

Торговец изобразил снисходительность и изрек, что у него белое сердце, а потому он согласен на мир.

Под строгим взором полицейских торговец и гид пожали друг другу руки. Продавец дал Алексу конфетку, извлеченную из кармана, и пригласил заглянуть к нему на чашку кофе.

Через пару дней Алекс заглянул на эту улочку. Торговец встретил его без рукопожатий и, конечно, без обещанной чашки кофе, а на вопрос, куда подевались часы, пожал плечами.

Понимая, что при столь "объективном" отношении полицейских он еще легко отделался, Алекс пребывает в раздумьях, не следует ли ему попытаться добиться справедливости. Сульха сульхой, а он реально пострадавшая сторона, на которую к тому же попытались навешать собак.

Большинство коллег Алекса, понимающих, что в подобной ситуации завтра может оказаться любой из них, уверены: останавливаться нельзя. Они считают, что попавший в беду товарищ должен потребовать от полицейских, чтобы они проверили записи камер видеонаблюдения, которых в этом районе Иерусалима немало, и приложили к делу медицинское освидетельствование о побоях.

Я поинтересовался у известного гида и журналиста Вадима Малева, как в этой ситуации повел бы себя он.

- Если реагировать без эмоций, то я бы предпочел поскорее собрать упавший товар, извиниться, уйти и увести туристов. С другой стороны, я прекрасно понимаю гида. Ходишь по любимому городу, и вдруг такая неадекватная реакция продавца… Кстати, как мне показалось по рассказу коллеги, которому я склонен всецело доверять, этот торговец был заряжен на скандал, так что никакие извинения его не удовлетворили бы. Замечу, что очень часто уличные продавцы раскладывают товар, не считаясь с тем, что по этому и так узенькому проходу ходит множество израильтян и туристов…

- Хамское отношение к гидам и туристам со стороны торговцев — дело обычное?

- Я бы не сказал, обычно всё-таки все ведут себя мирно, во всяком случае в еврейских кварталах города, но звоночек этот — крайне неприятный.

- Как вы оцениваете действия полицейских?

- Мне кажется, полиция отнеслась к этому делу спустя рукава. Не дело полиции — устраивать сульху между жертвой и теми, кто его избивает среди бела дня, да еще и сорвал экскурсию, нанеся серьезный ущерб бизнесу и авторитету в глазах туристов. В Старом городе на каждом метре висят камеры и можно было посмотреть, что покажут они. Это, судя по всему, не было сделано. Почему? Мы, гиды, хотим чувствовать себя в безопасности, выполняя свой профессиональный долг. Хотелось бы, чтобы полиция его тоже выполняла. Уверен, этот вопиющий случай должен быть тщательно расследован.

Обвиняя кого-либо, принято выслушивать доводы противной стороны. Однако они и без этого известны: Алекса постараются представить чуть ли не еврейским террористом. Но ведь в роли вполне реальных террористов выступили те, кто избивал гида, находящегося на работе. Именно поэтому так важно внимательно изучить записи видеокамер, найти и наказать виновных — чтобы другим неповадно было и чтобы экскурсоводы могли показывать любимый город туристам, не опасаясь, что на них нападут, а наша доблестная полиция предпочтет устроить не следствие, а очередную сульху.

Владимир Плетинский