Поехать на экскурсию в Сдерот на целый день? 

Нет, шуткой это не казалось. Мы же знаем, сколько интересного, познавательного и пригодного для семейного отдыха можно найти буквально в любой точке Израиля. Можно ли в наших краях предугадать, в каком месте оставила свой след история? Вдруг там, в районе Сдерота, важные археологические раскопки? Или какая-нибудь уникальная роща с оврагами, где организовано катание на квадроциклах?

 

Но тайны окрестностей города нам раскрывать не стали. Принимающая сторона – городской отдел туризма, пригласивший группу журналистов и блогеров, имела в виду именно город Сдерот. Нам показывали обычные городские улицы: а вот это – главная городская площадь и крытый рынок, а вот тут - спорткомплекс с олимпийским бассейном, вот индийский ресторан, вот итальянский ресторан, вот кафе-синематека... В последнем красовалось огромное творение настенной живописи - копия фрески "Тайная вечеря" Леонардо Да-Винчи, на которой вместо апостолов были знаменитые голливудские актеры, а в центре восседала Мерлин Монро. И все это было, конечно, занятно, но как-то слишком типично для провинциальных израильских городов, которые так похожи один на другой, что очутившись внезапно в каком-нибудь из них, бы вряд ли быстро смогли понять, в каком именно. 

 

А между тем, Сдерот – не terra incognita. Еще недавно это был один из самых посещаемых и самых освещаемых прессой городов Израиля, - в ту пору, когда его обстреливали. Город расположен в считанных километрах от сектора Газы.

Любая современная война – это еще и медиа проект. Но последние войны в секторе Газы протекали под объективами телекамер не в переносном, а в буквальном смысле. К западу от города есть холм Гиват ха-Сус, откуда до Газы вообще километра полтора по прямой. С него, как с балкона, можно было наблюдать, как поднимаются клубы дыма над кварталами Бейт-Хануна и Джебалии после израильских ответных ударов. И как взлетают ракеты, - иногда так часто, что фотографы не успевали разворачивать свои объективы от труб электростанции в Ашкелоне в сторону Хан-Юниса. В дни операций "Горячая зима", "Литой свинец", "Облачный столп" и "Несокрушимая скала" на холме возникал целый журналистский городок. Скопление машин с тарелками-антеннами по обе стороны холма было трудно окинуть взглядом, там дежурили репортеры всех мировых СМИ, какие только представлены в Израиле.

 

Но там были не только журналисты, но и люди, поднявшиеся на холм просто так, посмотреть. Некоторые еще и детей с собой приводили. Не раз приходилось выслушивать от полицейских недоуменные жалобы на это странное поведение, когда у людей страх ракетной атаки сменяет ничем не сдерживаемое любопытство. Но не будем спешить осуждать этот "ракетный туризм". Мы ведь не знаем в точности, что двигало людьми: любопытство или потребность хоть что-то делать в тогдашней атмосфере полной неопределенности. Потому что не можем мы, израильтяне, в такие моменты вести себя так, как будто от нас ничего не зависит, даже когда от нас ничего не зависит. И это, наверное, не самая плохая наша черта.

 

Важно - что? Тогда Сдерот был всем интересен. Но после 2014 года обстрелы сошли на нет, и выходило, что, помимо упавших ракет, там не на что.

Именно это пыталась опровергнуть принимающая сторона. Нам показывали живой жилой комплекс для студентов, составленный из морских контейнеров, живой уголок с морскими свинками, где добровольцы занимались реабилитацией детей с посттравматическим синдромом. Потом балетную студию в доме творчества... Вели в общинный центр репатриантов из Эфиопии, где местные мастерицы из клуба "Вышивка" показывали нам свою работу. Вышивка - это хорошо, может быть, даже кто-то захочет это купить, а общинный центр – вообще замечательно. Но сойдет ли это за туристическую достопримечательность?

Иногда казалось, что жители Сдерота просто еще не успели привыкнуть к тому, что не нужно все время ждать, когда с неба что-то упадет. Нормальная жизнь для них – самая экзотика и есть, и им кажется, что уже одно это достойно внимания.  

Но подобное предположение опровергается уже на подъезде к городу. Что было весьма неожиданно для тех, кто в Сдероте не бывал с 2014 года, - повсюду высятся подъемные краны, и что-то строят. В Сдероте - строят! В городе, откуда раньше уезжали все, кому было куда ехать, - снова нужны квартиры. Четыре года тишины, - и как все переменилось! и настрой, и планы на будущее.

 

Так что, и туризм в Сдероте – уже не утопия. Мэр города Алон Давиди на встрече с нами назвал развитие туризма одним из своих приоритетов. Да, собственно, традиционный израильский "фестивальный" туризм здесь развивается уже давно. В этом году Сдерот впервые принял участие в фестивале "Даром адом" - "Красный юг", который проводятся в пору цветения анемонов. Традиционный Южный кинофестиваль здесь пройдет с 3 по 7 июня уже в 17 раз. Кстати, в том самом кафе-синематеке, где фреска с Мерлин Монро. 25-26 июля здесь будет фестиваль блюза и пива, - короче, этом плане Сдерот выглядит не хуже других городов.

Но поговорим об этом всерьез, без скидок на местный уровень. Может ли быть Сдерот интересен "большому туризму"?

Попытаемся ответить на этот вопрос, перенастроив слегка свою "внутреннюю оптику", чтобы не искать внешнего сходства с раскрученными туристическими городами. Мы ведь ищем что-то по-настоящему уникальное и неповторимое, не так ли? Так вот, лет десять назад не было в Израиле города более заслуживающего внимания, чем Сдерот. И та уникальная ситуация, в которой город тогда оказался, оставила в его облике след, который можно увидеть и сейчас.

 

Газа в глаза 

Два въезда есть в Сдерот с шоссе номер 34: южный, который ведет к колледжу "Сапир" (дорога номер 232) и главный, северный. По нему и въедем в центр и прогуляемся по кварталам одноэтажных домов с красными черепичными крышами.

Понять город – значит, выявить некую специфическую для него единицу застройки, если таковая есть. А чтобы выявить ее – начнем с самого начала – нет, не с библейского Сдерота времен царя Соломона, а с 1951 года, когда сюда начали переселяться из палаточных городков репатрианты из Ирана, Ирака, Курдистана и стран Магриба, работавшие в соседних кибуцах.

Работавшие – громко сказано. Наши гиды рассказали нам, что даже работу получить в то время было привилегией. Ее давали, как сейчас - социальное пособие – сначала тем, у кого не менее пяти детей. Потом стало полегче, и работу могли уже получить семьи с тремя детьми... Даже если это легенда, то очень израильская.

А вот то, что, когда начали застраивать город, каждой семье давали участок с расчетом на стандартный дом полезной площадью 32 квадратных метра на семью, это точные данные. Вероятно, это была общеизраильская норма.

Но восточные евреи жили не маленькими, европейскими, а большими семьями, хамулами. И они начали объединять эти дома, пристыковывая их один к другому, как костяшки домино: 32 квадратных метра, 64 квадратных метра, 96 метров, 128 метров...

Это, собственно, и есть основная единица застройки Сдерота – такие вот большие "виллы", которые, если всмотреться (при подсказке гида) – представляют собой объединенные секции домов под одной крышей и окруженные одним забором. Амидар появился позднее.

Но это присказка. Не это делает Сдерот уникальным. Следы такой застройки можно увидеть и в других городах, просто в Сдероте это лучше сохранилось. По-настоящему уникально здесь то, что город стал объектом невольного социального эксперимента, который больше никто никогда ни над кем не проводил.

Это было, когда из сектора Газы обстреливали только Сдерот. Он - один единственный из всей страны страдал от обстрелов, а страна спорила, можно ли считать это casus belli, чтобы объявить ХАМАСу войну на уничтожение, ибо тогда это было еще реально. Но войну не объявляли, а вместо этого Сдерот, не спросив его жителей, сделали "Образцово-показательным прифронтовым городом".

 

Атмосфера в городе была тогда совершенно фантасмагорической: какой-то, фестиваль солидарности. Журналисты со всего мира, обилие автобусов с иностранными делегациями, хасидские повозки с плясовой музыкой, шумные толпы демонстрантов школьного и студенческого возраста с барабанами и плакатами: "жители Сдерота, мы вас не оставим!.." Страна не скупилась на жесты солидарности с обстреливаемым городом, и это тоже было очень по-израильски.

Приезжие были спокойнее местных. В них еще не было вышколенности тревогой, они меньше прислушивались, оглядывались. В городе звук сирены не возникает из ничего, а становится продолжением какого-то другого звука. И после нескольких обстрелов все похожие звуки – например, гудение проносящегося на большой скорости мотоцикла, - оказываются на подозрении, настораживают.

Но главное, где бы вы ни находились, вы первым делом высматриваете бетонный куб укрытия, затем еще один, и сравниваете расстояние до одного и другого. И если прозвучит "Цева адом", нужно просто остановиться, - никаких маневров, никаких "прижаться к обочине"; загородил проезжую часть, - так загородил, выйти из машины и бежать к одному из этих кубов. И не трусцой, а так, словно от этого зависит твой жизнь, - она ведь на самом деле от этого зависит. Ракета сюда летит 8-12 секунд. 

В Сдероте тогда наблюдалась явная избыточность полиции, - при нулевой преступности: это было необходимо скорее, как психологический фактор. Жители Сдерота были, в общем, не против, они говорили: "Спасибо!" Хотя и помощь им была подчас столь же фантасмагорична, как и все остальное. Обычно в обстреливаемый город продуктовые пайки везут. Но жители Сдерота говорили: "не надо, у нас все есть!" И тогда группы поддержки стали наоборот, приезжать с деньгами, чтобы отовариться в местных магазинах и поддержать местный бизнес...

Многие тогда были возбуждены и часто переходили на крик. Да и просто неадекватных людей, будем честными, тоже тогда манило в Сдерот. Все понимали, что город находится в точке перелома, здесь решается что-то очень важное, и не только для Израиля. 

Когда начали обстреливать Ашкелон (а потом Ашдод), стало ясно, что сделать из всей обстреливаемой зоны "большой Сдерот" - не получится, эксперименту настал конец. Интерес к городу упал, атмосфера тех лет ушла в историю. И уникальность того, что пережил город, того и гляди, тоже забудется. Этого нельзя допустить.

Поэтому будем искать, что от всего этого осталось во внешнем облике города. Во-первых, конечно, ракеты.

 

Упавшие на город "кассамы", поначалу лежали на заднем дворе полицейского участка, как какие-то чудовищные саженцы на продажу, Потом для них оборудовали специальные стеллажи - как в вокзальной камере хранения. Ни в одном городе не падало столько ракет, в пересчете на число жителей. Когда-нибудь, наверное, Сдерот войдет с этим в книгу Гиннесса. А пока "кассамы" - непременный элемент здешней малой архитектуры, - это первая странность города. Нам показали менору из кассамов, установленную на крыше синагоги – той, что расположена у старой водонапорной башни. Кстати, в этой синагоге – лучшая в городе, на сегодняшний день, смотровая площадка. И туда пускают даже в шабат.

 

Во-вторых, - это не сразу бросается в глаза, но потом видишь это везде: почти все многоэтажные дома в городе имеют одну общую деталь – вертикальную пристройку, похожую на пристыкованую к дому шахту лифта. На самом деле там находятся защищенные помещения. Это ведь была целая проблема для жителей старых амидаровских домов – успеть добежать в укрытие. Теперь людям есть куда бежать, если прозвучит сирена. А мы отметим эти пристройки как еще одну особенность здешней архитектуры.

Наконец, главное, - что можно показать гостям, чтобы они поняли, каково жить в Израиле – бетонные кубы укрытий, которым буквально нет счету. Это, наверное, принцип такой, - где бы вы ни находились, их обязательно минимум два в поле зрения. Будем надеяться, что когда опасность окончательно уйдет в прошлое, их не снесут, а оставят как памятник уникальному времени. Пусть стоят, расписанные местными художниками. Кстати, на одном из них я впервые увидел странное слово SDEROKET. 

Теперь посмотрим, как сейчас это выглядит.

Вадим Найман

Фото автора

(Продолжение просмотра)