В небольшой винодельне, где подавали Cabernet sauvignon, изготовленное по античным рецептам, отсутствовала одна деталь, которую я, по наивности, считал обязательной: непрозрачная пластиковая занавеска, загораживающая емкости, где бродит вино.

- Это еще зачем? – удивился винодел. Я не решился сказать ему то, что мне сообщили другие виноделы: занавеска нужна, чтобы не дать неевреям смотреть на процесс изготовления вина, ибо от одного взгляда нееврея вино делается не кошерным. Атмосфера не располагала к таким откровениям. Нас предупредили, что Цфат - религиозный город. Но многим показалось, что религиозность здесь какая-то легкая, еврейскую традицию здесь толкуют не как свод милицейских правил, а скорее, - как культурную традицию, способную быть весьма привлекательной. Хотя это только поверхностный взгляд.

 

Но все по порядку. Каждый город нуждается в "кульминации". Чтобы раз в году продемонстрировать все, на что способен. Иногда это обусловлено исторически, как в Иерусалиме. В других случаях складывается традиция. Холон становится центром еврейской жизни во время Адлояды, а Акко и Бат-Ям расцветают во время театральных фестивалей. На худой конец, придумывают какой-нибудь День города. Но момент такой должен быть.

Кульминация в жизни Цфата – Международный фестиваль клейзмеров. Среди музыкальных и фольклорных фестивалей он занимает такое же место, как карнавал в Рио де-Жанейро среди карнавалов. Цфат – признанный мировой центр клейзмерского направления в музыке. Что это за направление – долго объяснять. Скажем так: это ответ всем, кто когда-либо утверждал, что самобытной еврейской музыки не существует.

Да и сам Цфат среди израильских городов занимает особое место. Вообще-то, города с исторической частью у нас наперечет, мы их любим все, и каждый по-своему бесценен. Но с высоты Цфата они смотрятся как-то несерьезно, если не считать Иерусалима. В самом деле, какой еще город можно поставить рядом? Старый Яффо - смесь гламура и разрухи. Акко? В архитектурном отношении его старая часть, конечно, поинтереснее. Но он весь арабский и отделен от остального города, а Цфат - нет. И при этом Цфат небольшой. 

 

И на эту небольшую территорию вот уже больше 20 лет проливается за три августовских дня настоящий музыкальный ливень с грозой.

Его приближение чувствуется заранее. Ведь и в природе сразу не начинает лить, как из ветра. Сначала ветер примнет траву, потом налетит шквал, затем где-то громыхнет, но это еще не ливень. И только потом…

Нас пригласили в Цфат накануне открытия 29 Международного фестиваля клейзмеров, и мы видели, как это начиналась. Музыканты в лапсердаках расставляли стулья и настраивали свои и инструменты, иногда репетировали.

 

Музыка клейзмеров слышалась из окон домов и в лавках торговцев. Но это был, конечно, еще не фестиваль. Мы просто знакомились с городом, вжиться в его атмосферу. В Цфате обычно покупают стекло, толстые витые свечи с ароматизатором, вино и сыр. Нас вели в стеклодувную мастерскую Шевы Шая и знакомили со стеклодувом. Затем в магазине традиционной еврейской одежды под названием "Дух Цфата" (а может быть, "Ветер Цфата") каждый мог примерить шляпу с приклеенными пейсами или расшитый платок. Еще была галерея каббалистического искусства Бейт Аббо на площади Кикар Аббо, пекарня в доме, больше похожем на грот (его подвалы заполняла вода из подземных источников)  и маленькая сыроварня семьи Меири, где мы узнали, как правильно делать "Цфатит", чтобы в нем меньше содержалось соли и жира, а храниться чтобы он мог бесконечно. Но вот, что примечательно: каждый владелец заведения первым делом рассказывал о своей семье. И рассказы, вопреки опасениям, стоили потраченного на них времени. То ли в Цфате собрались такие интересные люди, то ли сам город волшебным образом превращает семейные истории в Историю с большой буквы, которая интересна всем. К этому тоже надо привыкнуть.

 

Чем еще отличается Цфат от исторических центров многих городов. Стремление впихнуть в них как можно больше баров, кафе и сувенирных лавок зачастую делает эти центры похожими друг на друга, что в Праге, что в Иерусалиме. Когда все сделано специально для туристов, это напоминает декорацию. Так вот, в Цфате этого нет. Про город, где чуть ли не каждая вторая дверь ведет в студию какого-нибудь художника, не скажешь, что он «не для туристов». Но такое чувство, что, даже если бы не было туристов, все в городе выглядело бы точно так же.

Вечером в доме культуры Игаль Алон прошло официальное открытие фестиваля в присутствии директора фестиваля Игаля Шитрита, мэра города Илана Шохата и нескольких министров. Там тоже звучала семейная история – ее рассказал отец сержанта Оза Менделовича, любившего играть на скрипке. Оз погиб в ходе военной операции "Несокрушимая скала". В память о нем на его скрипке взял скрипач-виртуоз Эяль Шилоах и вместе с интернациональной группой музыкантов они заиграли кляйзмерскую музыку, которая всегда одновременно и веселая и немного скорбная.

 

Это было исполнение на мировом уровне… Но еще не совсем фестиваль, потому, что настоящая клейзмерская музыка – не та, что на сцене, а та, что на улицах.

На улице в это время на одной из площадке какие-то харедим исполняли израильскую попсу в клейзмерской обработке. На другой семейный ансамбль пел классику на идиш. Пожилые музыканты играли что-то советское. Много было музицирующих подростков. Ориентироваться по звуку стало очень трудно, потому что каждый владелец кафе норовил сделать музыку погромче еще и у себя. Обрывки скрипичных мелодий носились в воздухе, как музыкальный пух... 

И только когда начинают играть настоящие клейзмеры, понимаешь, что все это была еще не клейзмерская музыка, а так, разогрев, вступление. Потому что, когда клейзмеры начинают играть, звуки уплотняются так, будто у города появилось еще одно, музыкальное измерение: уже не знаешь, куда и голову повернуть. Когда играют настоящие клейзмеры, начинает казаться, что перед тобой разворачивается фрагмент альтернативной еврейской истории. Намек на то, какой мог бы быть, - mainstream еврейской культуры, если бы все сложилось по-другому. А какие чувства эта музыка пробуждает в нашей душе, лучше промолим. Потому что все мы евреи, и у каждого из нас отношения с этой музыкой очень давние и сложные, и не обо всем этом можно говорить.

Теперь посмотрим, как выглядит фестиваль.

Вадим Найман

(Продолжение просмотра)